al391

Ольга Седакова — один из самых значительных поэтов современности.
До 1989 года ее стихи, критику, филологические работы не публиковали.
О них говорили: «заумные», «религиозные», слишком «книжные».
В какой-то степени цензоры были правы. Седакова – человек книжной культуры, у ее творчества глубокие корни – слишком глубокие для одномерного строителя социализма. Кандидат филологических наук, доктор богословия, лауреат множества литературных премий (российской – Александра Солженицына, итальянской – Данте Алигьери), офицер ордена Искусств и Литературы Французской Республики.
А еще она продолжатель высокой интеллектуальной традиции Сергея Аверинцева, Дмитрия Лихачева, Владимира Бибихина.

В однокомнатной квартире на севере Москвы, где живут поэт и большой кот предположительно бенгальской породы, темновато и тихо. Книги, рабочий стол и фортепиано. Мы пьем кофе и начинаем разговор.

Лет 20 назад Русская православная церковь вызывала уважение. Сейчас это не так. Что должно произойти, чтобы это изменилось?
Это для меня горькая история – то, что происходит в последние годы, особенно в последний год. Из недр православного народа раздаются совершенно людоедские, воровские, страшные голоса. Конечно, такое может только отпугивать. Церковь, слава Богу, состоит не только из них, а видят и слышат со стороны, к сожалению, больше всего таких. Активистов. К тому же они, в отличие от близких мне людей, твердят, что именно они настоящие православные.

Вообще говоря, этого стоило ожидать. Мать Мария Скобцова предсказывала еще в 30-е годы, что, если бы церковь вдруг разрешили и в нее пришел воспитанный по-советски человек, то он бы принес туда с собой свой мир. Так и случилось. Нехристианская жестокость этих «ревнителей», их вечная борьба с «врагом», которым оказались к нынешнему моменту «либералы». И еще то, что мне, может быть, важнее другого, – отсутствие поэзии и красоты в вере этого типа. Тяга к казенному стилю. К «беспощадной борьбе» и жестким регламентациям, как в советской идеологии.
Но поверьте, в церкви и теперь есть совсем другое… Это только начало долгого просвещения, очищения, умягчения людей. Огромная задача.

Остается начать с себя, менять картину мира собой?
Менять? Хорошо бы в нее всматриваться, различать… Картина мира – это не готовая картинка на экране компьютера.
Ее каждый раз «еще нет». Жизнь уходит на то, чтобы каким-то образом, хотя бы отчасти угадать «картину мира».
Зрелище должно быть поразительное. ( интервью взял